Глава 2. Фора на старте

"Один из стереотипов американского капитализма, - писали в своем коллективном труде редакторы делового журнала "Форчун",- состоит в том, что необразованный сын бедных родителей катапультируется в класс образованных и богатых". Значительное число американцев все еще считают себя потенциальными бизнесменами.

Легенда об "открытом обществе", где все имеют "равные возможности" и каждый - хозяин своей судьбы, особенно если ему посчастливилось родиться в Америке, стремление "из лохмотьев к богатству", говорит социолог Р. Уэйсс в книге "Американский миф успеха", должны были подавлять стремление к социальным реформам, создавая иллюзию безграничных возможностей. Иллюзию укрепляли живые свидетельства (во времена бурного развития капитализма "американская мечта" еще не потеряла некоторой реальности): иные обладатели огромных состояний и в самом деле начинали с газетчика, с чистильщика сапог, с путевого сторожа или клерка.

Монополистический капитализм внес некоторые поправки в этот миф: успех определяется теперь уже не открытием собственной лавки, а карьерой в лоне богатой корпорации. Но основное кредо - "американская мечта" сохранилась и всячески гальванизируется в новых формах. "Все зависит только от тебя самого, и ты можешь стать боссом, директором, главой фирмы". Как гласит легенда о преуспевших лидерах бизнеса, все они были напористы, обладали железной волей и хваткой и выбивались в люди упорным трудом, ибо к дворцу Фортуны ведет крутая, каменистая дорога, по которой ты должен взобраться сам.

Бережливости и других старомодных добродетелей для этого уже мало. Возник поток литературы о том, как преуспеть в корпорации, полной советов и примеров для подражания¹. Овладев этими секретами, каждый может "взобраться на вершину пирамиды", даже если у него есть недостатки; об их искоренении позаботилась наука психология². Герой одного из романов стал главным менеджером после того, как усмирил забастовку на заводе.

¹(Читатели этой литературы живут, как выразился журнал "Бизнес уик", "мифологией среднего класса".)

²(Известный социолог Д. Ризман видит опасность "литературы успеха" в том, что она ведет к разочарованию при столкновении с действительностью.)

Искусственно подогреваемый миф опровергается прежде всего социальным происхождением управляющих корпорациями. Как правило, это выходцы из весьма состоятельных слоев. Свое положение, если не капиталы, они унаследовали от родителей; они "родились в бизнесе" и уже с ранних лет жили в этом мире. С детства они знали, что принадлежат к сливкам общества. Люди, обязанные достигнутым положением только самим себе, своему упорному труду и талантам, - довольно редкое явление на вершине бизнеса. Дж. Коупмен, международный консультант по бизнесу, считает, что таких людей, выбившихся "из грязи в князи", не более 3%. При назначении на высокие посты в крупных корпорациях предпочтение отдают тем, кто имеет родственные или деловые связи с влиятельными бизнесменами, с держателями контрольных пакетов акций. "Молодой человек должен тщательно подобрать себе родителей и социально-классовое происхождение, обеспечить себе образование и исходную позицию для успеха в бизнесе", - пишет деловой журнал "Бизнес хорайзнс".

"Люди, занимающие сегодня высшие должности в американском бизнесе, - пишут Уорнер и Эбегглен, - являются группой избранных, происходящих в большинстве своем из высших слоев американского общества. Более половины из них - сыновья владельцев или управляющих деловых фирм, а 14% - сыновья адвокатов и прочих лиц свободных профессий". Эти данные подтверждаются и другими исследованиями. Как показала анкета журнала "Форчун", среди 900 высших управляющих выходцы из рабочих семей составляют 8%, причем этот процент снижается. Так, среди самых молодых менеджеров (моложе 30 лет) этот процент составляет уже 2,5. Подсчитано, что сын бизнесмена имеет в 40 раз больше шансов стать менеджером, чем сын малоквалифицированного или неквалифицированного рабочего.

При этом чем ближе к верхушке управленческой иерархии, тем выше процент крупных бизнесменов; большинство сыновей нынешних президентов корпораций тоже бизнесмены. Женятся они в своей среде, и лишь изредка женитьба на дочери босса, "правильный выбор тестя", может вдруг вынести на орбиту человека с небольшим состоянием. В. Паккард подсчитал, что если исключить "цветных", женщин, непротестантов, лиц, не имеющих высшего образования, и т. д., то "резервуар", из которого подбираются высшие управляющие корпораций, составит менее 3% взрослого населения США, и он продолжает сужаться. "В целом сегодняшний бизнес набирает свои таланты из более высоких слоев, чем в прошлом", - пишет американский психолог Левинсон. И это не случайно. Владение капиталом предопределяет монополию господствующего класса на образование, точнее, на лучшее образование. К тому же образование в нынешнюю эпоху гораздо более сильный козырь для продвижения, чем когда-либо. Привилегии происхождения дополняются привилегиями образования. Богатые родители создают детям максимальные преимущества и в этом отношении.

Взгляды будущих лидеров корпораций прививаются с детства. Дома за ними ухаживают няни, бонны, горничные. Они посещают танцклассы, берут уроки верховой езды, изучают иностранные языки, выезжают за границу, живут в летних лагерях для избранных. Сначала они учатся в закрытых частных подготовительных школах или пансионах, где обучение стоит намного дороже, чем в общедоступной школе для простого люда. Ф. Ландберг называет эти школы, где дети высшего круга с ранних лет изолируются от остальной массы американских детей, "питомниками, где выращивают молодую поросль элиты, сильных мира сего". Выпускников частных школ связывают прочные узы на всю жизнь. Впоследствии они занимают высшие должности в банках, страховых обществах, корпорациях; владельцы этих предприятий сами когда-то учились в тех же школах.

Преимущества, полученные "на старте", облегчают и дальнейший путь наверх. Из средней школы избранники судьбы поступают в привилегированные частные университеты - Принстон, Йель, Корнелл, Гротон, Гарвард¹. Обучение в этих вузах стоит в 2 - 3 раза дороже, чем в других заведениях. Но оно и поставлено здесь лучше. Одна лишь марка этих престижных учебных заведений, мало доступных для простых смертных, расценивается еще более высоко, чем само высшее образование. Первый вопрос - "какой колледж вы посещали?".

¹(86% высших руководителей корпораций посещали один из трех вузов - Йель, Гарвард или Принстон.)

"Гораздо важнее в социальном и экономическом отношении окончить Гарвард, Йель или Принстон с низкими учебными отметками, чем иметь отличные отметки в не столь фешенебельном вузе", - пишет Д. Бэльтцел, автор капитального исследования об американской деловой аристократии. Две трети студентов Принстона составляют выпускники частных школ. Здесь готовят пополнение для элиты, воспитывают у студентов чувства общности интересов и превосходства. Здесь прививаются не только "хороший тон", но и особая манера вести себя на людях, по которой воспитанники этих вузов сразу узнают друг друга. "Частные начальные школы и некоторые фешенебельные университеты Восточного побережья, - замечает Бэльтцел, - выполняют социологическую функцию отделения высших классов Америки от остального населения... Они прививают младшему поколению образ жизни высшего класса... Посещение частной школы есть лучший показатель принадлежности к высшему классу, лучший даже, чем соседство, религия или упоминание в "Социальном регистре""¹.

¹(Среди всех студентов вузов Америки выходцы из высших слоев (предприниматели, менеджеры, крупные чиновники и верхушка интеллигенции) составили 52,1%, из среднего слоя (мелкая буржуазия и служащие) - 20,5, из низшего слоя (лица преимущественно физического труда) - 26,6, не установлено - 0,8% (см. "Мировая экономика и международные отношения", 1973, №11, стр. 59).)

У молодого поколения воспитывают приверженность к "американскому образу жизни", к капитализму вообще, страх перед социализмом и соответствующую жизненную философию.

Идеологическая цитадель "свободного предпринимательства", главный поставщик звезд бизнеса - Гарвардская школа деловой администрации (факультет одноименного университета), известная как "академический филиал Уолл-стрита". Председатель правления "Радио корпорэйшн оф Америка" бригадный генерал Д. Сарнов назвал эту школу "Вест-Пойнтом капитализма"¹. К 3300 человек из числа ее выпускников состоят председателями правлений или президентами корпораций. "Гарвардская школа бизнеса дает не только диплом, но и ряд контактов, связи и сознание исключительности, которые сильно способствуют карьере" - так оценивает значимость школы журнал "Гарвард бизнес ревью". Выпускникам Гарварда успех в жизни, как правило, обеспечен. Каждый десятый выпускник - миллионер. Здесь, как и в Принстоне, самая высокая плата за обучение. По свидетельству бостонской газеты "Крисчен сайенс монитор", студенты сегодня платят за полный курс обучения в этом университете 24 тыс. 200 долл. Сам учебный процесс в этой школе бизнеса направлен не на создание узкого специалиста, а на воспитание "генералиста" - с широким кругозором, способного решать проблемы, руководствуясь здравым смыслом.

¹(Вест-Пойнт - ведущая военная академия в США.)

Как рассказывает один из окончивших эту школу, приехавший из Западной Европы (несколько лет он вел дневник и потом опубликовал книгу "Евангелие от Гарвардской школы бизнеса"), здесь не только профессора и студенты, но даже секретари "считают, что бог создал землю для максимизации прибыли". В Гарварде, по его словам, "царит дух убийственной конкуренции. Вы научитесь в этой школе не ставить ни в грош слабых или малых людей, по которым вам придется ступать. Вы осознаете, что кругом враги, начнете бояться и ненавидеть людей, привыкнете до конца своих дней жить в изоляции от окружающих. Но главное, вы научитесь никогда не обнаруживать собственные слабости, всегда сохранять фасад благополучия и будете ненавидеть самого себя, если это вам не удастся".

Выпускники Гарварда славятся заносчивостью и высокомерием. Когда в 1969 г. стачки протеста против войны во Вьетнаме охватили широкие круги американского студенчества, большинство студентов Гарварда выступило против стачки, "предпочитая размахивать ракетками". Конечно, далеко не каждый из этих студентов автоматически получает мандат на руководящий пост. Как говорит профессор Пайпер, преподающий в Гарварде финансовые науки, его питомцы должны после университета еще поработать лет пять - десять на функциональных должностях в ряде конкретных областей (сбыт, финансы и т. д.) и лишь потом, "обнаружив таланты и интуицию генералиста, могут рассчитывать на большое выдвижение".

Однако и Гарвард не так уж един. И здесь есть своя элита. "Фактически в Гарварде "две нации", - пишет Д. Бэльтцел. - Мальчики из частных школ, со своим акцентом, закрытыми клубами, вечерами дебютанток в Бостоне, - около одной пятой всего студенчества - стоят вдалеке от честолюбивых, способных и менее холеных ребят, прибывших в Кембридж из казенных средних школ со всей страны". Для студенческой элиты клубная жизнь важнее учебных занятий.

О "двух Гарвардах" говорит и Р. Миллс, сам учившийся в этом университете. Аристократические клубы и студенческие кружки продолжают связи, завязанные еще в средней школе. Престиж, который дается окончанием надлежащей средней школы и последующим членством в клубе при одном из аристократических колледжей, является, по словам Миллса, "главным ключом, открывающим доступ в ряды социальных верхов всеамериканского ранга, отличающихся однородностью состава и классовым самосознанием".

Но клубы студентов - это только первая ступень и прототип той системы "джентльменских" клубов, с которой лидер бизнеса отныне связан навсегда и которая является одним из старейших и важнейших идеологических и политических институтов правящего класса в Америке.

Общие традиции и воспоминания, родственные связи и дружеская поддержка, одинаковый быт, всевозможные формы неофициального общения друг с другом сохраняются на протяжении всей жизни. Они формируют людей определенного типа и отгораживают их от всех прочих. Разница в отношении к "своим" и к "не своим" сохраняется всюду. У этой группы вырабатываются общие взгляды на жизнь, общие оценки и моральные нормы. На обыкновенных людей они смотрят сверху вниз.

Психологи установили, что человек усваивает ту линию поведения, которая одобряется, поддерживается окружающими его людьми. Будущий менеджер с ранних лет сознательно и бессознательно готовится к выполнению своей социальной роли - организатора капиталистической эксплуатации. Он подготовлен к ней происхождением, преемственностью взглядов. Его последующая практика лишь укрепляет уже сложившуюся идеологию.

Словом, высший слой менеджеров, которому предоставлена монополия на управление, имеет все признаки касты, "самовоспроизводящейся элиты". И чем выше по бюрократической лестнице, тем более замкнутый характер принимают расположенные на ней группы представителей этой касты. "Во все возрастающем числе концернов кастовая система корпораций становится все более жесткой", - писала газета "Уолл-стрит джорнэл". "Третий вице-директор банка смотрит на рядового банковского служащего с таким же презрением, с каким президент банка смотрит на вице-президента". По словам Г. Уилки, бывшего менеджера, в промышленности существует "бессознательный заговор" против "чужаков": "сильная тайная и молчаливая организация, которая принимает только своих, с теми же взглядами, или их друзей, родственников - равных, с общим классовым сознанием, на которых иерархия может положиться". И несмотря на сказки о том, что пути к вершинам бизнеса открыты всем, доступ в эту среду почти закрыт для тех, кто находится на нижних ступенях социальной лестницы и обладает малыми средствами. Нет признаков, что характер этой касты как-либо меняется и становится более демократическим.

Напротив. Вот данные новейшего исследования о высших менеджерах, проведенного в 1975 г. профессором Ф. Стардивентом и опубликованного в 1976 г. Исследование охватило 444 управляющих (президентов и председателей правлений) из 300 с лишним самых крупных корпораций. Ученые пришли к выводу, что сегодняшние деловые лидеры представляют собой еще более однородную (гомогенную) группу, чем когда-либо в прошлом. Если и была когда-либо какая-то тенденция к увеличению доли выходцев из небогатых семейств среди достигающих вершин бизнеса, сообщает Ф. Стардивент, то теперь она окончательно исчезла.