3. Учение об управлении и государственных доходах в "Артхашастре"

Несмотря на политическую раздробленность во II в. до н. э. - III в. н. э., этот период можно охарактеризовать как время расцвета экономики Древней Индии.

Основным источником для изучения хозяйства, социального строя и экономической мысли Древней Индии данного периода является знаменитый трактат "Артхашастра". Составлена была "Артхашастра" в первые века нашей эры, но с широким использованием более ранних произведений этого жанра. Трактат состоит из 15 книг. В первой даются предписания относительно образа жизни царя, вторая посвящена деятельности руководителей различных государственных ведомств, в третьей и четвертой рассматриваются вопросы суда и наказания преступников, далее речь идет о методах внешней политики, о секретной службе, об организации армии и т. п.

Как явствует из самого названия, трактат посвящен артхе - материальной выгоде, которую автор ставит на первое место и предпочитает дхарме - религиозному долгу и каме - наслаждению. Для царя (а в "Артхашастре" речь идет только о государственных делах) артхой является приобретение "земли, населенной людьми" (XV. 1. 1)^*. Конечной целью всякой политики считается расширение власти правителя над окружающими территориями. В результате завоеваний (или применения дипломатических средств) царь получает возможность приобретать новых налогоплательщиков. Захват территорий приводит к пополнению казны, казна же позволяет содержать значительное войско, опираясь на которое царь продолжает завоевательную политику, пока не станет "владыкой мира". Этот общий принцип неоднократно повторяется в "Артхашастре" и является стержнем "науки политики". Остальные предписания трактата сводятся лишь к конкретным рекомендациям для достижения главной цели, ибо "основой всех дел является казна" (II. 8. 1).

^* (Все ссылки даются по критическому изданию текста: Kangle R. Р. The Kautiliya Arthasastra. V. I. Bombay, 1960.)

Уже в самом начале "Артхашастры" говорится о том, что царю необходимо изучать четыре "науки". Первую составляет "учение вед", затем идут философия (или логика), наука об управлении (власти, наложении наказаний), а также экономика. "Экономика" (вартта) раскрывается далее как земледелие, скотоводство и торговля (I. 4. 1). Если первые дисциплины преподавались учеными-брахманами и царскими советниками, то авторитетами в "экономике" являлись главы различных хозяйственных ведомств (I. 5. 8), деятельности которых посвящена вторая, самая обширная книга трактата. Таким образом, "экономика" была учением не о хозяйстве вообще, а только о государственном хозяйстве, о пополнении казны.

Построение трактата в целом соответствует древнеиндийской концепции "семи членов царства". В первой книге речь идет о первых двух элементах - о самом царе и его главном советнике. В начале второй книги рассматриваются третий и четвертый элементы - сельская территория и укрепленные города. Все последующее изложение этой книги посвящено пятому элементу - казне. Недаром сразу же после рассказа о крепостях идет глава о казначее. Деятельность всех представителей администрации рассматривается лишь под одним углом зрения - какие виды доходов они могут и должны доставить в казну.

Внимательный анализ содержащейся в "Артхашастре" схемы городского поселения приводит к интересному выводу. Автор перечисляет главным образом те сооружения, которые принадлежат царской резиденции и связаны с обслуживанием двора. Об основной территории города он говорит лишь в нескольких общих словах.

Нечто аналогичное мы замечаем и в описании всей экономической жизни государства. В своем фундаментальном исследовании немецкий индолог Б. Брелер^* пытался доказать, что практически все отрасли экономики Древней Индии были монополизированы царем. Концепция эта опровергнута новейшими исследованиями^**, однако ее появление стало возможным лишь благодаря тому, что "Артхашастра" концентрирует внимание именно на царском хозяйстве.

^* (Breloer В. Kautaliya-Studien III // Staatsverwaltung im alten Indien. Leipzig, 1934.)

^** (Ritschl E., Schetelich M. Studien zum Kautillya Arthasastra. Berlin, 1973; Scharfe H. Untersuchungen zur Staatsrechtslehre des Kautalya. Wiesbaden, 1968.)

Среди рабочей силы в царском хозяйстве неизменно упоминаются рабы. Предписывается использование рабов в земледелии (II. 23), рабынь в прядильных и ткацких мастерских (II. 24). Царские предприятия, однако, не были основаны только на рабском труде - рекомендовалось привлекать работников самых разных категорий. Некоторые из них, видимо, были близки по своему положению к рабам, например те, кто в рудниках "отрабатывал штраф", или "нищенки", трудившиеся в прядильных мастерских. Прядение и ткачество под надзором царского чиновника могли быть и формой "социального обеспечения" вдов, сирот, престарелых женщин и т. п. (что, впрочем, не мешает и здесь говорить об эксплуатации работников). В большинстве ремесленных специальностей труд рабов не мог получить широкого распространения: контроль за ними представлял бы излишние сложности. Кроме того, мастеров необходимо было заинтересовать и в производительности, и, главное, в качестве труда. Поэтому большую часть их "Артхашастра" рекомендует брать из лиц, работавших по найму (кармакаров). Для них устанавливались натуральное содержание и денежная плата, порой также дополнительные вознаграждения по случаю праздников или в качестве премий за хорошую работу.

Размер оплаты зависел от профессии и квалификации, но в целом большая часть наемных работников, очевидно, влачила жалкое существование. Не случайно перечисляются они обычно вместе с рабами. Социальное происхождение этих наемных работников прямо не указывается, но нет никаких сомнений, что они должны были принадлежать к наиболее низким кастам, часто к таким, которые считались отверженными и неприкасаемыми.

Основные доходы фиска составляла, однако, не прибыль от казенных предприятий, а налоги, взимаемые с населения. Любопытную деталь содержит глава о "надзирателе за земледелием". Крестьяне обязаны были в качестве "водного налога" предоставлять часть воды из своих колодцев и прудов для орошения "царских полей" (сита) (II. 23). Ясно, что вода из частного колодца может быть использована для орошения царского поля лишь в том случае, если последнее находится в непосредственной близости от поля хозяина колодца. Предполагается, таким образом, не обширное царское поместье, а чересполосица царских и частных полей.

Обычно упоминаемые ирригационные сооружения принадлежали частным лицам (III. 9 и др.) или общинным объединениям (в последнем случае земледельцы должны были пользоваться ими, строго соблюдая очередность). Иногда речь идет и о создании больших сооружений по приказу царя. На строительстве их должно было трудиться все население местности, но затем каждый землевладелец получал известную долю дохода (II. 1).

Царские ремесленные мастерские представляли собой скорее исключение, чем правило. Даже работавшие на царя прядильщицы и ткачихи нередко трудились на дому, получая сырье и отдавая готовую продукцию. Деятельность царского "золотых дел мастера" проходила на торговой улице (II. 14. 1), среди других мастеров, которые не принадлежали непосредственно царскому хозяйству. В случае опасности войны и т. п. на царские пастбища могли временно принять чужих коров (II. 29), что указывает на наличие стад в индивидуальной собственности. Даже рудники, которые представляли известные сложности для разработки, "надзирателю за рудниками" рекомендовалось передавать частным лицам.

Налоги обычно рассматривались как содержание, даваемое царю в вознаграждение за то, что он охраняет страну от внешней опасности и внутренних смут. Длинные перечни налогов свидетельствуют как о большой изобретательности чиновников, так и о том, что основные отрасли хозяйства вовсе не являлись царской монополией. Регулярный сельскохозяйственный налог традиционно составлял ¹/₆ урожая, однако нередко взималось и больше. Кроме того, были поборы религиозного характера и разного рода экстраординарные взносы (по случаю торжественных событий в царской семье и т. п.). Иногда речь идет о повинностях в виде принудительного труда, постоя войск и многого другого. Встречаются указания также на то, что делались попытки собирать одни и те же налоги дважды. "Артхашастра" достаточно красноречиво свидетельствует о нередких выступлениях крестьян против сборщиков налогов. Рекомендуется даже нарочно отправлять неугодного вельможу в разоренную поборами область, чтобы возмущенное население его уничтожило (I. 13. 19).

Постоянное освобождение от налогов в трактате предлагается даровать лишь брахманам, причем не всем, а только жрецам, учителям и т. п. Представители же высшей варны, занимавшиеся производственной деятельностью, приравнивались к простому народу. Временные налоговые льготы предоставлялись с целью поощрения предприимчивости тем, кто возделывал целину, восстанавливал заброшенные оросительные сооружения и т. д. Налоговый иммунитет для земель, передаваемых в "кормление" чиновникам государственного аппарата, означал для них лишь право все собираемые подати оставлять себе. Система таких "кормлений" связана с господством натурального хозяйства. Перечень продуктов, хранящихся на царских складах, также ярко свидетельствует о том, что большая часть податей собиралась не деньгами, а продуктами.

С ремесленных объединений (шрени), так же как и с сельских общин, "Артхашастра" рекомендовала регулярно собирать сведения об их доходах. Предполагалось обложение налогами и всяких иных промыслов, в том числе торговли алкогольными напитками, проституции и азартных игр. Они должны были находиться под особым надзором царских чиновников, организовывавших игорные дома и т. п. Торговлю крепкими напитками "Артхашастра" также считала целесообразным сосредоточить в специально отведенных местах (II. 25).

Имея в виду распространенное среди торговцев мошенничество, "Артхашастра" говорит о них как о "ворах, которые не носят названия воров". В этой связи царям советовалось ввести строгий государственный контроль за мерами и весами (который приносил также известный доход казне), следить за качеством товаров. Автор трактата перечисляет самые разнообразные пошлины за ввоз и вывоз товаров, переправы и т. п. и называет строгие кары за контрабанду или продажу товара не на рынке, а в месте его изготовления. Рекомендуется государственная политика в области торговли, которая включала бы запрет ввоза некоторых товаров, привлечение иноземных товаров посредством освобождения их от пошлин, вывоз своих товаров, несмотря даже на временную их убыточность, ради последующей выгоды и т. д. Признавалась необходимость регулировать отношения и на внутреннем рынке: в целях воспрепятствовать разорению торговца мог быть, например, издан указ, запрещавший продажу аналогичного товара, пока он не распродаст свой; царю давался совет строго наказывать купцов, заключавших между собою соглашение о повышении или понижении цен (II. 22). Рыночные надзиратели с помощью экспертов могли устанавливать "справедливую цену" товара, а в случае аукциона взимать возникшую между рыночной и объявленной ценой разницу в казну (II. 21 и др.). Кстати, здесь прослеживается различие (в том числе терминологическое в санскритском тексте) между рыночной ценой (мулья) и "стоимостью" (аргха) вещи. Впрочем, развития эта тема в трактате не получила.

Хотя в экономической политике государство преследовало разнообразные цели, основной оставалось пополнение казны. "Артхашастра" содержит предписания о многочисленных "утонченных методах", применяемых не только для того, чтобы расправиться с политическими противниками или соперниками, но и для того, чтобы поправить свои финансовые дела. Помимо объявления о дополнительных обязательных податях могут быть использованы такие способы, как обвинение богатых людей в преступлениях и их казнь с конфискацией имущества. Рекомендуется также устраивать фальшивые чудеса в храмах и святилищах и собирать деньги с доверчивых паломников. Наконец, могут быть объявлены добровольные сборы в казну, а специальные платные агенты при этом делают самые большие взносы и укоряют тех, кто проявляет недостаточную щедрость. Различные виды штрафов, налагаемые в судебном и внесудебном порядке, составляли одну из важнейших статей государственных доходов.

Предписания "Артхашастры" об оформлении делопроизводства отражают высокую степень разработки бюрократической отчетности, в частности бухгалтерской документации со сложными вычислениями доходов, расходов, актами списания, подведением годового баланса и переносом остатка на будущий год и т. д. Необходимо отметить, что математические трактаты индийцев раннего средневековья обнаруживают несомненную связь с финансовой документацией предшествующего времени.

Наиболее сложной задачей, которая стояла перед государственной администрацией, была борьба с казнокрадством. Перечислив 40 способов хищения казенного имущества, "Артхашастра" приводит по этому поводу весьма малоутешительные стихотворные сентенции, смысл которых сводится к тому, что легче угадать путь птиц в небесах, чем уловки хитроумных чиновников. "Так же как нельзя распознать, пьют ли воду плавающие в ней рыбы, нельзя определить, присваивают ли имущество чиновники, приставленные к делам" (II. 9. 33). Приходилось прибегать к косвенным доказательствам, таким, как чрезмерные траты, не соответствующая жалованью роскошь жизни и т. д. Чиновников рекомендовалось почаще менять, чтобы они не освоили способы злоупотреблений и не обзавелись собственной кликой (II. 9. 31). За каждым чиновником должен был следить другой чиновник, за тем - третий и т. д. В сущности основным средством борьбы с финансовыми нарушениями становится в "Артхашастре" слежка при помощи тайных агентов и платных осведомителей (II. 9. 12). Доносчик получал известную долю имущества, конфискованного у лица, осужденного за должностные преступления (II. 8).

Как уже было сказано, "Артхашастра" не содержит специальных рекомендаций по ведению частного хозяйства. Представления автора по этому вопросу можно выяснить, только анализируя его терминологию и предлагаемые решения по различным имущественным тяжбам.

Один из юридических разделов книги посвящен взаимоотношениям внутри деревенской общины. Принципиально сходными с нею признаются и другие объединения - такие, как каста, клан, торговая или ремесленная корпорация. Таким образом, в "Артхашастре" не только подчеркивается близость структуры данных организаций, но и предлагается своего рода типология древнеиндийской общины.

Налоги взимались в виде доли урожая, поэтому обработка участка была непременным условием прав на него землевладельца. Продажа недвижимости обставлялась особыми условиями и ограничениями. Древние индийцы не считали возможной покупку земли, например, представителем низшей касты, ибо это являлось бы нарушением кастовой иерархии и заставляло бы членов высших каст общаться с неприкасаемыми. Экономические проблемы владения имуществом, источников доходов, хозяйственных занятий в древнеиндийском обществе были теснейшим образом связаны с общественным и ритуальным статусом человека, прежде всего с общинной организацией и кастовой иерархией.

Сельскую общину "Артхашастра" никогда не называет "собственником" земли (если речь не идет, скажем, о деревенских угодьях, принадлежавших нераздельно всем полноправным общинникам). О том, что она и не должна рассматриваться в качестве собственника, свидетельствует переход выморочного имущества в распоряжение не общины, а государства. В то же время все участки землевладельцев составляли в совокупности общинную территорию и нарушение межи между частными полями в пределах одной деревни казалось значительно меньшим проступком, нежели передвижение пограничных знаков между территориями разных сельских общин.

Царь нередко уподоблялся отдельному домовладыке (и наоборот), и различие между частной и публично-правовой властью отчетливо не проводилось. Глава государства так же именовался "хозяином" своей территории и подданных, как домовладыка - своего имущества и семьи. В теоретическом плане проблема верховной собственности царя на всю землю государства в древнеиндийской литературе отчетливо не ставилась (а когда затрагивалась, то не получала однозначного решения). "Артхашастра" показывает, однако, что на практике ясно различались царские земли, на которых хозяйственная деятельность проходила под управлением царского "надзирателя за земледелием", и владения частных лиц, обязанных лишь исправно платить налоги. Стремление к усилению налогового гнета и укреплению власти над простым народом могло приводить к декларативным заявлениям о том, что царь - владыка и собственник всего, что находится в его государстве. Однако подобные представления редко проявляются в памятниках древнеиндийской литературы и не находят отражения в "Артхашастре".

Специальные главы трактата о рабстве и наемном труде содержат уникальные характеристики этих социально-экономических явлений. В "Артхашастре" ясно выражена идея, что раб - лицо, приобретенное любым из тех способов, какими приобретается собственность, т. е. по существу дается определение раба как собственности в точном значении слова. В то же время термин, обозначающий раба, нередко употреблялся и в более широком смысле, охватывая множество категорий личной зависимости. При всем сходстве положения кабальных должников и статуса раба "Артхашастра" справедливо отмечает между ними различия. Она уподобляет должника, отрабатывающего долг в доме кредитора, вещи, отданной на время в залог с правом пользования. Если раб рассматривался как собственность своего хозяина, то кабальный должник считался временным владением кредитора. Полное порабощение таких должников автор "Артхашастры" стремился всячески ограничить и объявлял рабство естественным состоянием лишь для представителей низших каст и иноземцев-варваров.

На уже упомянутой схеме города в "Артхашастре" обращает на себя внимание следующая деталь: в торговых рядах продаются лишь разного рода съестные припасы да благовония; что же касается изделий ювелиров, кожевников, кузнецов, ткачей и т. п., их можно приобрести только в тех кварталах, где жили ремесленники этих специальностей. Таким образом, составитель "Артхашастры" представлял ремесло главным образом как работу не на рынок, а на заказ. Об этом говорят и предписания, касающиеся "надзора за ремесленниками": в них предусматриваются штрафы за невыполнение работы к установленному сроку, за хищение материала, переданного для обработки, и т. д. Не случайно поэтому о ремесленниках речь идет наряду с наемными работниками (договор о выполнении заказа являлся в значительной степени сделкой найма). Ремесленный труд считался не особой сферой экономики, а лишь разновидностью обслуживающего труда (в какой-то мере даже близкого рабской службе).

Внешняя торговля, очевидно, была более развита, чем внутренняя. При крайне слабом развитии товарного производства торговцы, отправлявшиеся в далекие страны, очевидно, вынуждены были также прибегать к системе заказов на ремесленные изделия. Подобные операции не только способствовали обогащению отдельных купцов, но и подчас ставили ремесло в зависимость от торгового капитала.

"Артхашастра" предусматривает различные виды организации торговых предприятий, в частности договоры товарищества для снаряжения судов или караванов. Специально разбирались взаимоотношения между купцом и торговцами - комиссионерами. Автор трактата полагает, что в том случае, если убыток произошел не по вине самих торговцев, а вследствие, например, непредвиденного падения цен, потери хозяину товара возмещаться не должны (III. 12).

Договоры хозяина с наемными продавцами предлагалось заключать в соответствии с общими правилами о найме. В этой связи интересно отметить, что, если величина заработной платы не была оговорена заранее, она устанавливалась специалистами, определявшими время, необходимое для выполнения работы (III. 14; ср.: II. 23.7;. II. 22.5).

Основным предметом судебного разбирательства считались дела о возвращении долга. Однако далеко не всегда речь при этом шла о задолженности в результате обнищания. Почти все имущественные обязательства оформлялись как долговые. Размер процентов зависел от характера ссуды. Если обычный размер роста определялся в 1,25% в месяц, то ссуда на торговые операции давалась исходя из 5, а в случае особо опасных путешествий - 10 и даже 20% для заморских экспедиций (III. 11.1). Из текста "Артхашастры" ясно, что повышение ссудного процента зависело от степени риска кредитора, но очевидно, что при этом учитывалась и степень прибыльности дела. Когда речь шла не о денежных, а о натуральных ссудах, также часто имелись в виду торговые операции.

Кредит, как правило, предоставлялся либо под поручительство, либо под залог. "Артхашастра" различает два вида залога в зависимости от прав кредитора на его использование. В одном случае это простая гарантия сделки, в другом - способ извлечения прибыли кредитором. Иногда само пользование залогом в течение известного срока должно было обеспечить погашение долга и возвращение заложенной вещи должнику. В этой связи в "Артхашастре" употребляется такое понятие, как "чистая прибыль" (шуддха-аджива) (III. 12).

Достаточно распространенным явлением были различные способы извлечения прибыли посредством передачи имущества во временное владение или пользование другого лица - аренда за установленную плату или, скажем, из доли урожая, передача прав долевого участия (пая), залог с правом пользования и т. п. В экономической и правовой мысли Индии проводилось четкое различие между временным владельцем и подлинным собственником.

Не следует, конечно, модернизировать "Артхашастру". В основе своей это традиционный трактат, исходящий из идеальных схем, полный схоластических классификаций, порой далекий от действительности. И все же этот замечательный памятник древнеиндийской культуры демонстрирует не только довольно высокий уровень общественного развития, но и наиболее характерные черты экономической мысли Древней Индии.

Произведения религиозной литературы Индии эпохи становления первых государств (начало 1 тыс. до н. э.) содержат богатый материал, позволяющий судить о специфике восприятия ряда экономических понятий и категорий, в частности имущества, собственности. В основе древнеиндийских представлений об обществе лежали концепции сословной иерархии и кастовой определенности профессиональных занятий. Проблемы экономики в целом не стали предметом научного анализа, они, как правило, облекались в религиозную форму и были подчинены решению других - социальных и политических - задач. Тем не менее в "Артхашастре", составленной в период расцвета древнеиндийской цивилизации в начале нашей эры, с одной стороны, нашли отражение практические познания в области ведения хозяйства, с другой - были даны самые общие рекомендации по управлению идеальным государством, и прежде всего по организации налогообложения и другим аспектам финансовой политики.

дебетовые карты с кешбэком