Последний Крупп

В дни захвата Гитлером власти в Германии Густаву Круппу было шестьдесят три года, и он единолично правил в Эссене. Его сыну Альфриду (названному так в честь прадеда и деда со стороны матери) было всего двадцать лет, и он делал только первые шаги в семейной фирме. К моменту самоубийства Гитлера Густав был уже больным и не способным к работе стариком, жившим в своем поместье в Австрийских Альпах. В то же время АльФРИД уже несколько лет осуществлял власть в Эссене, став не только формальным владельцем концерна, но и его подлинным главой.

Оба они, Густав и Альфрид, бесспорно, являлись военными преступниками, и оба должны были запять место на скамье подсудимых. Однако Густав нес большую ответственность за преступления, совершенные в первые годы владычества Гитлера, а сын - за преступления последних, самых кровавых лет нацизма.

В послевоенном хаосе разделенной на четыре оккупационные зоны страны, в небывалой сумятице тех лет было не очень ясно, кто именно из двоих Круппов должен предстать перед судом. После некоторых колебаний союзники решили, что Густав Крупп фон Болен унд Гальбах будет одним из обвиняемых на главном процессе гитлеровских преступников наряду с Герингом, Риббентропом, Розенбергом, Франком и другими вожаками "Третьего рейха". Но когда в октябре 1945 года начались заседания Международного военного трибунала в Нюрнберге, вдруг выяснилось: состояние здоровья магната таково, что исключает его присутствие на суде. Дело на Густава Круппа было выделено из общего списка, а в январе 1950 года он умер. Дважды - после первой и второй мировых войн - он был признан военным преступником и дважды избежал наказания!

Альфрид Крупп сел на скамью подсудимых лишь спустя два года, но предстал он перед Американским трибуналом, а не перед международным судом. Нет и тени сомнения в том, что, если бы дело Альфрида рассматривал Международный военный трибунал, он был бы приговорен к смертной казни или к многолетнему заключению без права на амнистию. Американский суд приговорил Альфрида Круппа всего к двенадцати годам тюремного заключения, а в 1951 году он был амнистирован и возвратился в Эссен. Альфриду вернули все его состояние.

Но не будем опережать события. Когда в апреле 1945 года, после вступления американских войск в Эссен, Альфрида Круппа арестовали в его "Вилле на холме", между ним и офицером разведки США произошел такой диалог:

- Вы нацист?

- Я немец.

- Вы член нацистской партии?

- Да, так же как большинство немцев^*.

^* (Следует напомнить, что это заявление Круппа не соответствует действительности: большинство немцев не состояло в нацистской партии)

- Вы все еще полагаете, что Германия выиграет войну?

- Не знаю. Политика не мое дело. Мое дело - производить сталь.

- Что вы намерены делать после войны?

- Я собираюсь восстановить свои заводы и заново начать производство.

Во время этого короткого диалога и наметилась будущая линия защиты Альфрида Круппа. Еще в момент ареста он надел на себя шкуру невинного агнца, который будто бы не интересуется политикой, а занят исключительно выплавкой стали. И в эту позу становился человек, который еще в 1931 году вступил в эсэсовскую организацию "Содружество действия", человек, в кармане которого лежал билет члена нацистской партии номер 6989627 (если только он не уничтожил его), человек, который активно поддерживал все военные приготовления фюрера, а в годы второй мировой войны был его главным магистром вооружения, наконец, человек, который обогатился на производстве оружия, на эксплуатации рабов, на ограблении оккупированных стран.

Альфрида Круппа перевели в крепость Ландсберг. Но и тут Альфриду Круппу было совсем неплохо. Он должен был работать слесарем, но это была простая формальность: он лишь числился таковым. Вскоре американские оккупационные власти разрешили ему принимать в камере посетителей. С нескрываемой гордостью Герт фон Класс рассказывает, как члены совета директоров из Эссена под видом адвокатов являлись к Альфриду Круппу и проводили с ним долгие совещания.

Довольно мягкий приговор Круппу и его досрочное освобождение из тюрьмы находились в вопиющем противоречии с Потсдамским соглашением, которое требовало сурового наказания для всех без исключения военных преступников. Противоречило этому соглашению и поведение западных держав с их более чем странным демонтажем эссепских заводов и других предприятий Круппа.

В соответствии с решениями Потсдамской конференции все германские предприятия, пригодные для использования их в военных целях, подлежали демонтажу. Причем исправное Оборудование должно было использоваться в качестве военного возмещения, а все остальное подлежало уничтожению на месте. Предприятия Крупна также подпадали под постановления о демонтаже. Но выполнены они были лишь частично. Старые директора Круппа хорошо помнили период после первой мировой войны и накопили немалый опыт в обходе и невыполнении приказов оккупационных властей. Поэтому и по окончании второй мировой войны им удалось спасти для Круппа значительную часть имущества.

Герт фон Класс до сих пор не может скрыть боли по поводу утраты Круппом некоторых его предприятий, демонтированных после войны. Класс даже составил баланс миллионных потерь концерна, едва ли не обвиняя в этом союзников и возлагая на них всю ответственность за нанесенный Круппу ущерб. Действительно, часть крупповских заводов все же была либо демонтирована, либо уничтожена. Так, например, огромная верфь "Грусонверк" в Магдебурге оказалась в советской зоне оккупации, и тут уж ни Крупп, ни его американские и британские друзья никак не могли повлиять на судьбу этого предприятия. Кроме того, англичане не забыли своих огромных потерь в морских судах, вызванных пиратством гитлеровских подводных лодок, и поэтому для них было нетерпимо дальнейшее существование верфей в Киле. Прибывшая из Англии группа инженеров вначале контролировала лишь ход уничтожения доков для подводных лодок, а затем и ликвидировала всю верфь "Германия".

В качестве военных репараций Советский Союз получил только оборудование сталелитейного и листопрокатного заводов в Борбеке, считавшихся наиболее современными в Рурском бассейне. Предписание о демонтаже заводов в Борбеке выполнили англичане. Но уже в мае 1946 года американский верховный комиссар в Германии Люшьес Клей отдал приказ о приостановлении репарационных поставок Советскому Союзу.

Соединенные Штаты начали "холодную войну", начало которой положила фултонская речь Уинстона Черчилля. Черчилль в присутствии президента Трумэна провозгласил "крестовый поход" против Советского Союза. Вскоре в Штутгарт прибыл государственный секретарь США Джеймс Ф. Бирнс, чтобы предложить германским националистам и шовинистам тесное сотрудничество с Соединенными Штатами.

Демонтаж предприятий Круппа был фактически прекращен. Совершенно нетронутыми остались гигантские сталелитейные заводы в Рейнхаузене, на западном берегу Рейна. Концерн по-прежнему владел богатыми угольными шахтами (Круппу принадлежало более половииы угольных месторождений в Рурском бассейне). Директора крупповских заводов, даже те, что временно находились в тюрьме, стремились возродить производство. А высококвалифицированные рабочие концерна (их было около 100 тысяч) искали работу. Поэтому можно ли было удивляться, что спустя всего несколько лет предприятия Круппа вновь обрели свою былую мощь. Им не хватало только хозяина. И в феврале 1951 года Альфрид Крупп вернулся в Эссен.

Процесс над главными военными преступниками в Нюрнберге был задуман как первый, но отнюдь не последний суд. Впоследствии на скамью подсудимых должны были сесть другие преступники, в особенности германские промышленники, которые вооружали Гитлера, например Крупп, Флик, директора "ИГ Фарбен" и другие.

Но когда осенью 1946 года закончилось первое судебное разбирательство, американцы попытались не допустить дальнейшего функционирования Международного трибунала. "Холодная война" против Советского Союза уже находилась в такой стадии, что Вашингтон не желал больше подобной судебной деятельности, когда рядом с американскими судьями и прокурорами заседали бы советские юристы. Кроме того, Соединенные Штаты всячески старались не допустить, чтобы Советский Союз участвовал в суде над германскими капиталистами.

В своей книге "Неизвестный Нюрнберг" польские профессоры Тадеуш Циприан и Ежи Савицкий приводят содержание секретной докладной записки члена Верховного суда США Роберта Х. Джексона, американского обвинителя на процессе главных военных преступников, которую он направил в мае 1946 года президенту Трумэну.

"Сейчас нам предлагают, - писал Джексон, - новый международный процесс, в котором на скамье подсудимых сидели бы преимущественно, если не исключительно, немецкие промышленники и финансисты. Однако процесс, который привлек бы только промышленников, мог бы ведь создать впечатление, что мы привлекаем этих людей только потому, что они являются промышленниками. Такой исход тем более возможен, если принять во внимание, что в своей обвинительской деятельности мы будем связаны с советскими коммунистами и французскими левыми...

Я опасаюсь, не приведет ли длительная публичная атака, которой подвергнется частное предпринимательство во время такого процесса, к тому, что промышленные картели не захотят сотрудничать с нашим правительством в деле вооружения, связанного с нашей будущей обороной".

В октябре 1946 года Джексон вторично пишет Трумэну, подчеркивая, что не может согласиться на новый международный процесс, к которому были бы привлечены германские промышленники, и предлагает "организовать отдельными оккупирующими государствами - под их собственную ответственность - локальные процессы против тех [нацистских] преступников, которые находятся в их руках".

Трумэн согласился с этим предложением.

Поэтому, когда в декабре 1947 года в Нюрнберге начался процесс по делу Альфрида Круппа и одиннадцати его сотрудников, они предстали перед Американским трибуналом, где в качестве обвинителей выступали только прокуроры из Соединенных Штатов. Рядом с Альфридом Круппом места па скамье подсудимых заняли Эрих Мюллер, по прозвищу Канонен-Мюллер, Фридрих фон Бюлов, представитель Круппа в Берлине и главный вербовщик иностранных невольников, а также Фридрих Янсен, эсэсовец и член нацистской партии.

Обвинительный акт состоял из четырех разделов. Основываясь на труде Циприана и Савицкого, передаем их краткое содержание.

"1. Обвинение в преступлении против мира путем развязывания агрессивной войны, в чем предприятия

Круппа, руководимые обвиняемыми, играли значительную роль, поставляя [государству] большую часть военного снаряжения, с полным сознанием того, что оно служит целям ведения такой войны.

2. Обвинение в ограблении оккупированных стран Европы путем эксплуатации экономического потенциала этих стран и подчинения тяжелой промышленности этих стран интересам Третьего рейха.

3. Обвинение в использовании предприятиями Круппа принудительного труда рабочих из оккупированных стран Европы, угонявшихся в Германию, а также принудительного труда узников концентрационных лагерей и военнопленных.

4. Обвинение в принадлежности к заговору, имеющему целью подготовку, осуществление и ведение агрессивной войны.

В данном случае понятие "заговор", характерное для англосаксонского судопроизводства, касается, в частности, роли предприятий Круппа в период захвата власти Гитлером".

Процесс по делу Альфрида Круппа и других обвиняемых длился около шести месяцев - до июля 1948 года. Обвиняемые не признали себя виновными и в ходе судебного разбирательства держались все более нагло. В свою очередь их западногерманские адвокаты заняли открыто агрессивную позицию, и на суде не раз происходили резкие стычки между ними и американскими судьями.

Когда процесс уже подходил к концу, между союзниками возник конфликт из-за Западного Берлина в связи с валютной реформой, в одностороннем порядке проведенной западными державами. Соединенные Штаты организовали тогда так называемый воздушный мост из западных зон Германии в Берлин. Словом, дело оборачивалось серьезным усилением международной напряженности. И обстановка на процессе отнюдь не благоприятствовала обвинителям Круппа. К тому же Вашингтон явно искал путей к соглашению с западногерманскими капиталистами.

В ходе процесса Американский трибунал все более склонялся к выводам защиты, отвергая то, что было сформулировано в обвинительном акте, особенно в пунктах 1 и 4. Вопреки широко известным фактам суд принял точку зрения, что Альфрид Крупп и другие обвиняемые не были официально информированы об агрессивных планах Гитлера и что их принадлежность к нацистской партии была скорее номинальной.

Однако суд признал доказанными пункты 2 и 3 обвинительного акта (грабеж иностранного имущества и использование рабского труда). Таким образом, в решении суда, оглашенном 31 июля 1948 года, Альфрид Крупп, Эрих Мюллер и Фридрих фон Бюлов были приговорены к двенадцати годам тюремного заключения каждый, а остальные обвиняемые - к меньшим срокам. Одновременно суд вынес решение конфисковать все имущество Альфрида Круппа".

В связи с обвинением Круппа в грабеже и в обоснование приговора по этому пункту была принята такая формулировка:

"После каждой новой агрессии вермахта этот гигантский спрут, фирма Круппа, быстро протягивал одно из своих щупальцев из Эссена и стягивал в Германию все, что могло иметь ценность для военных усилий немцев, в особенности для самой фирмы Круппа".

Поскольку обвиняемые ссылались на то, что они пользовались рабским трудом !"по принуждению", трибунал установил:

"Обвиняемые действовали не по принуждению или под нажимом, оказываемым на них властями Рейха в рамках юридических предписаний. Их воля не подвергалась насилию, но находилась в согласии с волей тех, кто оказывал мнимый нажим... Страх потерять имущество, страх, которому виновные не в состоянии были противостоять, не может служить оправданием".

Немедленно после вынесения приговора возникла контрверсия относительно того, как следует понимать решение трибунала о конфискации имущества Круппа. Дело в том, что трибунал не установил, что именно он считает его собственностью. Кроме того, адвокаты фирмы высказали сомнение, можно ли признать действительным гитлеровский "Закон о Круппе"^*, передавший все состояние династии в руки одного Альфрида Круппа.

^* (См. стр. 312 книги)

И конечно же, Альфрид Крупп вскоре после приговора обратился к американскому верховному комиссару генералу Клею с ходатайством отменить решение трибунала. Американский военный губернатор на письмо Круппа не ответил, но приговор подтвердил, за исключением одного пункта. Кстати сказать, об этом не без удовлетворения пишет Герт фон Класс. По букве приговора имущество Крупна должно перейти в ведение Союзного Контрольного Совета, в состав которого входил и Советский Союз.

"Утвердить этот пункт, - пишет Класс, - значило привести в Рурский бассейн русских, причем на основании американского приговора. Это было слишком даже для американцев".

Генерал Клей установил, что верховный комиссар каждой оккупированной зоны имеет право конфисковать имущество фирмы Круппа, которое находится в его зоне. Спустя несколько лет преемник Клея перечеркнул и остальные пункты приговора Американского трибунала.

В середине 1950 года началась война в Корее. К концу его американские войска приблизились к реке Ялу, па границе с Китаем. Генерал Макартур требовал от Вашингтона разрешения сбросить на Китай атомную бомбу. Тогда против американских войск выступили дивизии китайских добровольцев. Напряженность международной обстановки, как казалось тогда, достигла кульминации.

И еще раз международные события повлияли на судьбы фирмы Круппа. 31 января 1951 года американский верховный комиссар в Западной Германии Джон Дж. Макклой, нью-йоркский банкир, подписал документ о досрочном освобождении Альфрида Круппа. Четвертый и последний "великий Крупп" вернулся в Эссен через неполных шесть лет заключения. Правда, Макклой заверял всех, что его решение не имеет ничего общего с войной в Корее, однако у Уильяма Манчестера пет ни малейших сомнений в том, что именно война на Дальнем Востоке привела к освобождению Круппа.

Макклой обладал многими правами как военный губернатор американской зоны, однако дело Круппа превышало его полномочия. По сути дела, решение о Круппе было принято в Вашингтоне. Американские политики, напуганные неожиданным развитием событий на Дальнем Востоке, готовы были пойти на любые уступки, чтобы добиться сотрудничества с Западной Германией и задобрить рурских промышленников. Одной из таких уступок и было освобождение Альфрида Круппа.

Одновременно Макклой подписал документ о возвращении Круппу всей собственности, заявив, что ее конфискация "несовместима с американской концепцией правосудия". Однако банкир с Уолл-стрита не объяснил, почему всего несколько лет назад эта конфискация была признана в самой Америке обоснованной и справедливой. Добавим, что общая стоимость имущества Круппа оценивалась в то время в 500 миллионов долларов. И еще одно замечание. Фашиствующий сенатор Джозеф Маккарти, который свирепствовал тогда в Вашингтоне, получив весть об освобождении Круппа, заявил: "Чрезвычайно мудрый шаг".

Вернувшись в Эссен в свою "Виллу на холме" и отдохнув, Альфрид Крупп срочно приступил к восстановлению своей империи. Еще до его возвращения из виллы "Хюгель" исчезли все портреты Гитлера, а теперь Крупп решил избавиться и от нее самой, поскольку вилла была символом тесной связи концерна с "Третьим рейхом". Вначале Крупп предложил виллу в дар правительству земли Северный Рейн - Вестфалия, а затем Бонну. К его изумлению, оба правительства отказались от его щедрого дара. Зато федеральный канцлер Конрад Аденауэр не отверг приглашения посетить владения Круппов. В "Вилле на холме" его встречали Альфрид Крупп и его мать Большая Берта.

При восстановлении и даже при расширении своей империи Крупп пользовался полной поддержкой как правительства ФРГ, так и правительства Соединенных Штатов. Вместе с ним из тюрьмы были выпущены его директора, которые тут же развили бурную деятельность. Пользуясь наступившим тогда в Федеративной республике "экономическим чудом", они успели в короткое время добиться больших результатов.

Приведем несколько цифр, опубликованных в 1961 году по случаю стопятидесятилетия существования концерна. Численность рабочих, занятых на предприятиях Круппа, снова почти удвоилась, достигнув 110 тысяч человек. За десять лет обороты концерна возросли почти в четыре раза, составив 5 миллиардов марок в год. Ежегодное производство стали, почти полностью прекращенное после войны, приблизилось к 4 миллионам тонн.

Одна из глав книги Уильяма Манчестера называется "Самая могущественная фигура в Общем рынке". Так американский публицист называет Альфрида Круппа. По подсчетам Манчестера, личный капитал Круппа в начале шестидесятых годов превысил 4 миллиарда марок. Всего четыре человека на земном шаре обладали таким огромным богатством: Ибн-Сауд, король Саудовской Аравии; шейх княжества Катар Абдулла ас-Салим; американец Поль Гетти (все трое обогатились на нефти) и легендарный низам Хайдерабада уль-Мульк. Манчестер, ссылаясь на одного финансового эксперта, утверждает, что состояние Альфрида Круппа "затмевало богатство Фордов, Меллонов, Морганов и Дюпонов". В этом утверждении немало преувеличения, но факт остается фактом, что в последние годы своей жизни Альфрид Крупп считался одним из богатейших в мире людей.

Стремясь полностью отмежеваться от прогитлеровского прошлого своего концерна и, разумеется, своего собственного прошлого, Альфрид Крупп принял два решения. Во-первых, после освобождения из тюрьмы он заявил, что его предприятия никогда больше не будут выпускать военную продукцию. Во-вторых, он начал искать пути к заключению соглашений с социалистическими государствами и странами "третьего мира".

Что касается отказа Круппа от производства вооружений, то после его смерти выяснилось, что он своего обещания не сдержал, о чем будет сказано ниже. А в вопросах отношений с социалистическими странами и "третьим миром" Крупп действительно развил большую активность. Представители его концерна выезжали в

Москву, Варшаву и другие столицы социалистических стран и подписали там выгодные для обеих сторон контракты. Так, в Индии Крупп взялся за постройку большого сталелитейного завода в Роуркели. Общая сумма этого контракта превысила 150 миллионов долларов. Альфрид сам вел переговоры с премьером Неру и четыре раза ездил в Индию.

В связи с этой новой страницей в истории концерна Круппа следует назвать имя Бертольда Бейтца, который вскоре после выхода Круппа из тюрьмы стал его ближайшим помощником. Бейтц никогда не состоял в нацистской партии, а во время войны был администратором на нефтяных разработках в Бориславе, где отличился тем, что не раз спасал от смерти поляков и евреев. Словом, у него была чистая анкета, и он мог с успехом представлять Круппа во время переговоров в Москве или Варшаве. Частые поездки Бейтца на Восток вызвали даже резко критические замечания канцлера Аденауэра.

До конца 1966 года концерн Круппа, руководимый самим Альфридом и его заместителем Бейтцем, процветал. Так по крайней мере казалось тем, кто наблюдал со стороны. В Западной Германии и еще кое-где крупповский концерн называли образцом большого капиталистического предприятия, составляющего личную собственность одного лица. Поэтому, как гром с ясного неба, прозвучало сообщение, что Альфрид Крупп вынужден отречься от престола...

В марте 1967 года гамбургский еженедельник "Шпигель" сообщил, что крупнейшая в Федеративной республике единоличная фирма "Фридрих Крупп" испытывает финансовые затруднения. А они были немалые. Баланс, составленный по требованию кредиторов концерна, показал, что его задолженность 263 банкам превышает 2,5 миллиарда марок, а по другим данным - 5,2 миллиарда. В течение 1966 года концерн вынужден был выплатить по процентам 300 миллионов марок, понеся убыток в 50 миллионов марок.

Ко всему прочему добавились осложнения с налогами. В ноябре 1966 года западногерманский Верховный налоговый суд принял решение, что концерн Круппа как личное предприятие не имеет права уклоняться от уплаты налога с оборота, что было равносильно обложению концерна налогом на сумму 60 миллионов марок в год.

После длительных переговоров с боннским правительством и банками-кредиторами выход из трудного положения был найден: было решено создать фонд Круппа и преобразовать фирму в акционерное общество. Таким образом, концерн Круппа перестал существовать, а единственный сын Альфрида, Арндт Крупп, отказался от всяких прав на наследство при условии предоставления ему миллионной ренты. Впрочем, молодой Арндт (он родился в 1938 году) вообще не шел в расчет как возможный глава концерна, так как прослыл в Западной Европе повесой, человеком, умеющим лишь сорить деньгами.

В июле 1967 года, всего несколько месяцев спустя после реорганизации концерна, "последний Крупп" умер. Ему было шестьдесят лет.

"Крайне загадочной являлась причина его смерти, - пишет Уильям Манчестер. - Один из членов его семьи в заявлении для прессы сказал, что кончина Круппа была "внезапной и неожиданной". Другой раскрыл секрет, что Альфрид страдал какой-то неизлечимой болезнью, третий отрицал всякую болезнь вообще, а четвертый подчеркивал, что серебристо-серый сверхмощный автомобиль "порше" уже в течение месяца стоял возле конторы Круппа, потому что врачи, обследовавшие Альфрида, обнаружили, что он болен раком легких вследствие неумеренного потребления американских сигарет. В конце концов все поверили последней версии".

Альфрид Крупп был последним отнюдь не в переносном смысле слова. Его сын отказался не только от права на наследство, но и от самой фамилии Крупп. Теперь он просто герр Арндт фон Болен унд Гальбах. В 1969 году Арндт дважды напомнил о себе обществу. Первый раз - когда в семейном замке под Зальцбургом женился на австрийской принцессе Генриетте фон Ауэрсберг (по этому поводу пресса сообщала, что он получает из Эссена 500 тысяч долларов в год). Вторично - когда своим поведением вызвал бурное возмущение среди горняков Рурского бассейна. Дело в том, что горняки не хотели мириться с тем, что этот бездельник и волокита получает миллионы марок, нажитые их тяжким трудом. Тогда выплату "пенсии" господину Арндту фон Болену взяло на себя правление акционерного общества^*.

^* (Недавно пресса сообщила об очередном наглом притязании Арндта фон Болена, который потребовал надбавки... до трех миллионов марок. В случае отказа бывший Крупп-младший грозится подать в суд и добиваться выплаты ему новых миллионов "с помощью закона")

Еще более громкая сенсация, связанная с концерном Круппа, произошла в 1968 году, когда гамбургский журнал "Штерн" предал гласности тот факт, что эссенские директора выступили в Бонне с предложением поставлять вооружение западногерманскому бундесверу. Предложение было передано лично депутату бундестага Фридриху Циммерману, занимавшему тогда пост председателя парламентской комиссии по вопросам обороны.

Предлагая начать производство оружия для различных родов вооруженных сил Западной Германии, директора из Эссена ссылались на то, что уже несколько лет (то есть еще при жизни Альфрида Круппа) их предприятия в широких масштабах выпускают такую продукцию. В предложении особо подчеркивалось, что концерн производит броневую сталь, самые современные танки, радарные установки, торпедные аппараты, подводные лодки и крупные военные суда.

Пользуясь случаем, западногерманская пресса сообщила, что на одном из бывших заводов Круппа в Бремене уже несколько лет производится сборка американских самолетов "Старфайтер" для западногерманских люфтваффе. Более того, на крупповской верфи "Атласверк" с 1964 года выпускаются подводные лодки.

После первой мировой войны в Германии говорили: "Кайзер ушел - генералы остались". Может быть, теперь следовало бы перефразировать это выражение: "Крупп ушел - кузница оружия осталась".