Труд и капитал

Изменения в орудиях и способах производства лежат в основе сдвигов в устройстве общества, в экономических отношениях между людьми. Это хорошо видно и на добыче золота. В Древнем Египте золото добывали с помощью каменных и бронзовых орудий и сколько-нибудь крупное производство могло существовать лишь на основе рабского труда. В XX веке золото добывается с использованием сложной техники; такой форме производства соответствуют крупные капиталистические предприятия и труд наемных рабочих.

Эту закономерность не следует понимать слишком буквально. Хотя калифорнийские и аляскинские золотоискатели прошлого века жили в условиях капитализма, когда уже существовали паровые машины и железные дороги, применяемая ими техника мало отличалась от египетской и римской, а масштабы работ тех времен были им недоступны: рабовладельцы могли концентрированно применять большие массы подневольного труда и даже вводить определенное разделение труда между работниками разных специальностей.

Тысячелетиями золото добывалось подневольным трудом рабов и крепостных. В древних восточных деспотиях, в том числе в Египте, это были государственные рабы, а золотодобыча была своеобразной государственной монополией. Владельцами рабов и хозяевами золотых рудников могли быть храмы, корпорации жрецов. На римских рудниках в Испании также работали главным образом государственные рабы.

Эти преобладающие общественные формы производства не были "чистыми". Квиринг полагает, что уже во II тысячелетии до н. э. россыпное золото в Нубии и Куше добывали свободные старатели, обязанные государству (фараону и жрецам) лишь определенной золотой податью. Он же приводит рассказ Страбона о золотой лихорадке II века до н. э., когда толпы свободных людей со всей Италии ринулись в земли племени таурисков в Восточных Альпах (современная Австрия), где было открыто рудное золото. Это не понравилось таурискам, и они сумели прогнать жадных до золота пришельцев. В дальнейшем в подобных случаях чаще происходило обратное: пришельцы истребляли и изгоняли жителей тех земель, которые имели несчастье хранить в своих недрах золото. Плиний сообщает, что примерно в это же время римское государство раздавало в аренду частным лицам участки золотых россыпей по берегам реки. По, причем ни один арендатор не должен был использовать на своем участке более чем 5 тыс. работников. Разумеется, арендаторами были рабовладельцы, а "мыли золото" принадлежавшие им рабы^*.

^* (См. Quiring H. Op. cit.- S. 43, 112, 113.)

В древнем мире запасы добытого золота концентрировались в государственных сокровищах и переходили от одного завоевателя к другому. При крушении Римской империи это золото было разграблено и в значительной мере исчезло из хозяйственного оборота средневековья: ушло на Восток, было закопано в кладах в неспокойное время нашествий и массовых переселений. Феодальные государи Европы были вынуждены начинать накопление золота почти что "от нуля". Они использовали для этого собственность на землю и внеэкономическое принуждение крепостных. Все большее распространение получала сдача золотоносных земель в аренду артелям свободных или полусвободных старателей, а в позднем средневековье - раннекапиталистическим предпринимателям. Так, силезский герцог, владевший землями, которые содержали рудные месторождения, сдавал участок в аренду и взимал плату, которая составляла обычно ¹/₂ добытого золота. Очевидно, такая система требовала постоянного контроля. С добычей золота в Силезии (современная Польша) связан рост городов и городской буржуазии. Предприниматели могли платить арендную плату землевладельцам и получать неплохую прибыль, потому что заработная плата была крайне низка.

Поскольку добыча драгоценных металлов в средние века была сосредоточена в Германии и прилегающих к ней землях, где городское население тоже было в значительной части немецким, это имело, по мнению Ф. Энгельса, огромное значение для хозяйственного развития Германии и поставило ее в этот период "в экономическом отношении во главе Европы". В свою очередь, такое развитие подготовило в Германии социально-экономические условия для "первой буржуазной революции в религиозном облачении так называемой Реформации"^*.

^* (Маркс К., Энгельс Ф. Соч.- Т. 37.- С. 229.)

Однако размеры добычи золота и серебра в Европе все менее соответствовали потребностям растущего хозяйства. "Открытие Америки,- писал Ф. Энгельс,- было вызвано жаждой золота, которая еще до этого гнала португальцев в Африку (ср. Зётбер. "Добыча благородных металлов"), потому что столь сильно развивавшаяся в XIV и XV вв. европейская промышленность и соответствовавшая ей торговля требовали больше средств обмена, чего Германия - великая страна серебра в 1450-1550 гг.- не могла доставить"^*.

^* (Маркс К., Энгельс Ф. Соч.- Т. 37.- С. 415.)

Во второй половине XVI века добыча драгоценных металлов в Европе резко сократилась, так как она не могла конкурировать с дешевым серебром и золотом, которые начали в больших количествах поступать из Америки. Мировые центры производства драгоценных металлов переместились в Новый Свет, где оно велось на основе открытого или лицемерно прикрытого рабства. Испанские и португальские завоеватели и их потомки получали от королей участки земли вместе с живущими на них туземцами. Уже в XVI веке начался ввоз рабов из Африки; многие из них попадали на рудники.

По сложившейся традиции доля короля составляла ¹/₅ всего добытого металла. Это был своеобразный натурально-денежный налог: натуральный - поскольку он уплачивался производимым продуктом; денежный - поскольку этим продуктом были деньги. Лишь в XVIII и особенно в XIX веке в добыче драгоценных металлов в Америке стали формироваться капиталистические отношения. Однако именно к этому времени доля Южной и Центральной Америки в мировой добыче драгоценных металлов начала уменьшаться.

Золото из Америки положило начало богатству многих знатных феодальных семейств Испании и Португалии, но большей частью оно накапливалось не в дворянских гнездах Эстремадуры, а в подвалах лондонских банков: суконные и железоделательные фабрики лучше добывали своим владельцам деньги, чем американские рудники. Именно приток золота из португальских и испанских владений позволил Великобритании практически уже в XVIII веке перейти на золотой стандарт.

В России государство с самого начала играло решающую роль в золотодобыче. До начала XIX века она была официально государственной монополией. По указу 1812 года частным предпринимателям разрешалось добывать золото, но они обязаны были сдавать его государству по твердой цене. Да и в этих условиях подавляющая часть металла добывалась на государственных предприятиях. Эти предприятия редко использовали вольнонаемный труд. Государственные прииски и рудники часто являлись каторгой, местом ссылки.

На частных приисках и рудниках до крестьянской реформы 1861 года подлинно вольнонаемный труд тоже был редкостью. Работали приписанные к местам добычи крепостные люди или оброчные крестьяне - ушедшие на заработки помещичьи крепостные из других губерний. Лишь после реформы медленно и с трудом в добыче драгоценных металлов стали развиваться капиталистические отношения, но они вплоть до 1917 года сочетались со многими остатками и пережитками феодально-крепостнических отношений. Условия работы и жизни рабочих в золотодобывающей промышленности были ужасающе тяжелыми. Даже в начале XX века рабочий день обычно продолжался более 12 часов. Заработная плата часто выдавалась талонами, по которым можно было купить лишь низкокачественные и дорогие товары в приисковых лавках. Эти порядки вызвали широко известную забастовку на Ленских приисках в 1912 году, которая окончилась массовым расстрелом ее участников.

В произведениях Д. Н. Мамина-Сибиряка мы находим яркую картину ломки этой военно-бюрократической и Феодальной системы в золотодобыче Урала и формирования новой, капиталистической системы, которая, впрочем была вся пронизана остатками крепостничества. В романе "Золото" (1892 г.) описываются условия жизни рабочих на приисках в "старое время": рабское положение, непосильный труд, холод, голод и избиения. Позднее в 70-80-х гг.) казна отдала концессию на промысел частной компании, от которой рабочие находились в полной зависимости.

Мамин-Сибиряк с большим знанием дела рассказывает о труде и быте рабочих. Повествует он и о скупщиках краденного на приисках золота, чья активная деятельность делает, кстати, статистику добычи золота в России не слишком-то достоверной. По официальным данным, с начала промышленной добычи до свержения царизма в России было добыто 2754 т золота. Г. В. Фосс, автор специальной работы о золоте, не без основания полагает, что цифра 3000-3100 т ближе к действительности^*.

^* (Фосс Г. В. Золото. Типы месторождений, история добычи, сырьевые базы.- М., 1963.- С. 119-120. Об истории открытия и добычи золота в России см. Максимов М. М. Очерк о золоте.- М., 1977.- С. 56-107.)

На бескрайних просторах Сибири, Алтая, Дальнего Востока искали, порой находили и добывали золото группы старателей, жизнь которых зависела от "фарта". Экономически положение этих старателей было подобно положению золотоискателей Калифорнии, Австралии и Клондайка в первые годы освоения этих россыпных месторождений. В терминах политической экономии это было мелкое товарное производство, то есть такое производство, где нет капиталиста и наемного рабочего, где человек работает со своими орудиями, на свой страх и риск. Это было возможно в указанных районах также потому, что необжитые и неосвоенные земли чаще всего принадлежали не частным собственникам, а государству.

Но капитал подстерегал золотоискателей в образе скупщиков металла, продавцов нехитрого, но все же необходимого инвентаря, торговцев всякого рода товарами, особенно спиртными напитками. Золото скупалось по дешевке, товары продавались втридорога. Да и сама добыча недолго оставалась в руках первооткрывателей. Очень скоро участки золотоносной земли оказывались скупленными богатыми хищниками, которые шли по пятам и скоро начинали добычу на капиталистических началах. Хрестоматийный пример представляет судьба привилегии на золотоносный участок, которую получил некто Харри-сон, считающийся одним из первооткрывателей богатств Витватерсранда. Не имея средств и возможностей основать предприятие, он продал ее в 1886 году за 10 ф. ст. Пройдя через несколько рук, она 10 лет спустя стоила приблизительно 50 тыс. ф. ст.^*

^* (Cartwright A. P. The Gold Miners.- Cape Town and Johannesburg, 1962.- P. 85.)

В истории Витватерсранда есть такой любопытный эпизод, иллюстрирующий денежные функции золота. Когда в 1886 году шла бешеная скупка золотоносных участков (привилегий на разработку), успешнее других действовал алмазный магнат Альфред Бейт: он позаботился привезти с собой несколько мешков с золотыми соверенами и звенел ими перед носом владельцев, в то время как другие скупщики расплачивались разными видами бумаг - банкнотами Банка Англии и других банков, чеками на банки. В отдалении от центров цивилизации (золотой пояс еще не имел железнодорожной связи с портами) кредитно-бумажные деньги утрачивали свойство немедленной обратимости в золото, переставали быть наличными деньгами в полном смысле слова. В обстановке чудовищного ажиотажа золото приобретало преимущество перед другими деньгами, хотя никто в принципе не ставил под сомнение их равноценность с металлом.

В Южной Африке с самого начала не было места для золотоискателей с заступом и лотком. Разработка золотоносных конгломератов требовала капиталов, техники, организации. Сначала акционерные компании, собиравшие деньги местных и иностранных (особенно английских) вкладчиков для финансирования работ, росли как грибы. В 1889 году, через три года после открытия месторождений золота, насчитывалось 450 компаний. Но уже тогда среди мелкоты столпами возвышались немногие предприятия, основанные крупными капиталистами. Впоследствии независимые компании возникали десятками при благоприятных условиях и погибали тоже десятками под ударами биржевых крахов и неудач. Много было и всякого рода жульничества: рыцари наживы грели руки за счет мелких акционеров, а в самом нижнем ярусе этой пирамиды всегда были бесправные, безграмотные, нищие африканские горняки. В начале XX века на рудники было доставлено даже несколько десятков тысяч рабочих-китайцев. Считать этот труд вольнонаемным можно лишь с большим насилием над смыслом.

В золотодобывающей промышленности шел процесс концентрации производства и капитала: все большая доля добычи велась немногими крупными предприятиями, все более узкая группа финансовых магнатов контролировала эти предприятия. Каковы бы ни были особенности этого процесса в Южной Африке, суть его повсюду одна и та же: "Крупный капиталист дешевле покупает сырые материалы, экономнее расходует их, употребляет лучшие машины и т. д. Мелкие хозяева разоряются и гибнут. Производство все более сосредоточивается, концентрируется в руках немногих миллионеров. Миллионеры обыкновенно еще усиливают свою власть посредством акционерных компаний, которые отдают им капиталы средних хозяев и "мелкоты""^*,- так писал В. И. Ленин в 1912 году.

^* (Ленин В. И. Полн. собр. соч.- Т. 22.- С. 41.)

О масштабах концентрации производства в золотодобывающей промышленности ЮАР свидетельствуют такие факты. В 1981 году в результате объединения нескольких рудников возник "сверхрудник" "Дрифонтейн консолидейтед" с годовой производительностью свыше 80 г металла. Для сравнения: крупнейший рудник в Канаде ежегодно производит лишь около 6 г золота. Наряду с десятками других рудников новый гигант входит в компанию "Голд филдз оф Саут Африка", которая в 1987 году отметила столетие своего существования. Рассматривая вопрос на этом уровне, мы должны говорить уже о концентрации капитала.

В настоящее время в золотодобывающей промышленности ЮАР господствуют шесть мощных компаний: "Англо-америкэн корп. оф Саут Африка", "Англо-Трансвааль консолидейтед инвестмент компани", "Дженерал майнинг юнион корп.", "Голд филдз оф Саут Африка", "Иоганнесбург консолидейтед инвестмент компани" и "Ранд майнз". В начале 70-х годов таких компаний было семь, но две из них позже объединились. В основном же эта структура остается неизменной много десятилетий: последняя новая крупная компания возникла в 1933 году. Практически все золотые рудники страны контролируются этими организациями.

Каждая из больших компаний имеет весьма сложную структуру. Такой тип капиталистической организации мы обычно называем концерном. Сами себя они обычно называют группами. Каждый концерн построен по принципу пирамиды: вышестоящее звено контролирует несколько нижестоящих. Осуществляется этот контроль через владение контрольным пакетом акций. Концерн - система акционерных обществ со строгим порядком подчинения. Другая важная особенность концерна - многоотраслевая структура: помимо золотых рудников каждый из них включает предприятия других отраслей промышленности, торговли и сферы услуг, а также финансовые компании.

В действительности концентрация капитала в золото добыче ЮАР еще больше, так как крупнейший из концернов "Англо-америкэн корп." фактически контролирует "Иоганнесбург консолидейтед". Он держит более 41% акций последнего, а еще свыше 9% акций находится в руках алмазной монополии "Де Бирс", тесно связанной взаимным владением акциями и другими нитями с "Англо-америкэн". Это "участие" и другие пакеты акций дают "Англо-америкэн", по оценке Грина, фактический контроль над ²/₃ золотодобывающей промышленности ЮАР, тогда как на своих собственных рудниках она производит 40% всего южноафриканского золота^*.

^* (Green Т. The New World of Gold.- L., 1981.- P. 38.)

Концерн "Англо-америкэн" основан в 1917 году алмазным магнатом Эрнстом Оппенгеймером. В настоящее время концерн представляет собой, в сущности, мощную международную монополию с центром в Иоганнесбурге, но с обширными участиями в промышленности многих стран капиталистического мира. Контроль над "Англо-америкэн" по-прежнему находится в руках семьи Оппенгеймеров и примыкающих к ним представителей южноафриканской финансовой олигархии.

Однако, по оценкам экспертов, в конце 70-х годов свыше 15% акций концерна находилось в руках американских инвесторов, а их доля в акционерном капитале отдельных крупных рудников была еще выше, например в капитале рудника "Фри Стейт Гедулд", входящего в концерн, она превышала 47 %^*. Этим рудником, как и другими, владеет и управляет формально самостоятельное акционерное общество "Фри Стейт Гедулд майнз". Контрольный пакет его акций принадлежит холдинг-компании "Орендж Фри Стейт инвестмент траст лтд.". Каков размер этого пакета, точно не известно. Но обычная практика в золотодобывающей промышленности ЮАР такова, что для контроля достаточно 25-30% акций, а иногда и меньше, вплоть до 10%. Остальные акции распылены среди массы акционеров. Там могут быть и "киты", например другие концерны, и мелкие инвесторы со всех концов мира.

^* (Beckhardt I. The Small Investor's Guide to Gold. - N. Y., 1980.- P. 132.)

Холдинг-компания - чисто финансовая организация. Она ничего не производит, а только держит акции и собирает по ним дивиденды. Активы "Орендж Фри Стейт" вложены почти целиком в акции рудников, расположенных на территории Оранжевого Свободного Государства. Но она является дочерней компанией головного концерна "Англо-америкэн", который сам, в сущности, не что иное, как гигантская холдинг-компания. Таким образом, здесь имеет место трехзвенная структура контроля и управления.

Помимо владения контрольными пакетами вся система цементируется также личной унией - совмещением одними и теми же лицами руководящих административных постов. Гарри Оппенгеймер (сын основателя империи) был председателем совета директоров головного концерна, он же входил в состав совета директоров холдинг-компании "Орендж Фри Стейт". Руководит же ею человек, который является членом совета директоров "Англо-америкэн".

Администрация каждого отдельного рудника управляет им, но полномочия ее ограничены. Вопросы новых капиталовложений, финансирования, технической политики, обеспечения рабочей силой, сбыта продукции - все это решается в центре, в штаб-квартире холдинг-компании и всего концерна.

Несмотря на огромную концентрацию добычи под контролем "Англо-америкэн", для самого концерна золото как сфера вложения капитала имеет тенденцию к уменьшению. Дело в том, что новых богатых месторождений золота в ЮАР за последнюю треть века не найдено, да и доходность добычи снижалась вплоть до начала 70-х годов. Грин рассказывает, что в 1967 году Г. Оппенгеймер сказал ему в беседе: "Не можете же вы сидеть на своих деньгах, дожидаясь нового золотого месторождения"^*. Чтобы жить, фирма должна расти. И концерн "Англо-америкэн" растет стремительно. Его дочерние, внучатые и правнучатые компании добывают в ЮАР и в других странах алмазы, медь, уран и уголь, производят сталь и бумагу, химические товары и пиво, скупают и перепродают земельные участки, выдают банковские ссуды.

^* (Green T. The World of Gold Today.- P. 60.)

Американский журнал "Бизнес уик" оценивал в 1980 году совокупные активы компаний, входящих в империю Оппенгеймеров, в 15 млрд. долл., а их число достигало 260. Кроме того, "Англо-америкэн" имел портфельные инвестиции, не дающие контроля, но приносящие доход, еще в 90 акционерных обществах^*. В последующие годы империя продолжала расти.

^* (Business Week.- 1980.- March 17.)

"Англо-америкэн" располагает крупнейшей в капиталистическом мире базой научно-исследовательских работ в области золота. Он использует также на своих рудниках новинки техники и технологии, разрабатываемые в созданном государством Национальном институте металлургии и в университетах ЮАР.

В руководстве империей "Англо-америкэн" происходит неизбежная смена поколений. В 1982 году 73-летний Г. Оппенгеймер ушел с поста председателя правления. Но он "ушел, чтобы остаться", сохранив пост председателя правления корпорации "Де Бирс", которая является крупнейшим в капиталистическом мире производителем алмазов. Он возглавляет также семейную холдинг-компанию "Э. Оппенгеймер энд сан", которая держит 8,3% акций "Англо-америкэн". Наконец, сын сэра Гарри Николас Оппенгеймер стал заместителем председателя правления, а председательство передано в руки "регента" - Гэвина Келли, доверенного лица всей семьи. Империей правит по-прежнему семейная династия. Ныне Г. Оппенгеймер входит, возможно, в десятку самых богатых людей в мире.

Концерн "Дженерал майнинг юнион корп." (сокращенно "Дженкор") отличается от пяти своих собратьев тем, что находится под контролем бурского (африканерского) капитала. Это - сравнительно новое явление в южноафриканской золотодобывающей промышленности, оно возникло лишь в 60-х годах и получило значительное развитие в 80-х годах. Ранее бурский капитал практически не имел доступа в эту отрасль, традиционно захваченную капиталистами английского и другого европейского происхождения. "Дженкор" - растущая компания: в 1979 году она ввела в строй новый рудник, в 1985 году - еще два. В золотодобывающей промышленности, как и во всей экономике ЮАР, белый капитал разного происхождения все более противостоит черному рабочему классу.

Все концерны проводят в последние десятилетия линию на диверсификацию. Они контролируют не только горнодобывающую промышленность ЮАР, но в очень значительной мере и другие важнейшие отрасли экономики. Велики также их заграничные вложения.

Каждый концерн имеет участие в капитале других концернов или входящих в их состав первичных компаний (рудников). Все концерны сложнейшим образом сплетены системой взаимного владения пакетами акций и директорскими постами. По существу, они образуют своеобразный картель, в рамках которого конкуренция строго ограничена. Реальная конкуренция идет лишь в области поисков новых руд и захвата контроля над ними. Свои работы и достижения в этой области концерны стремятся держать в тайне. Если найдена богатая жила, концерн стремится заблаговременно и секретно скупить земли, под которыми она может залегать.

Картель имеет свою центральную организацию в лице Горной палаты Южной Африки. Это один из самых эффективных предпринимательских союзов в капиталистическом мире. Он выполняет необычайно широкие и важные функции: организует и проводит научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы; определяет единообразные условия найма рабочей силы; производит на своих предприятиях аффинаж золота и других металлов; вербует для всей отрасли рабочую силу; осуществляет по всему капиталистическому миру сбыт крюгеррандов (производимых в ЮАР золотых монет) и распространяет рекламу южноафриканского золота; организует профессиональную подготовку, обеспечивает средства безопасности и охраны труда, управляет сетью медицинских учреждений.

Горная палата функционирует в теснейшем взаимодействии с государством и служит посредническим звеном между концернами и правительством. Это своеобразная форма государственно-монополистического капитализма в специфических условиях Южной Африки.

Горнофинансовые концерны, выросшие на золоте,- становой хребет молодого и агрессивного южноафриканского капитала, экономическая основа государства, осуществляющего расовое угнетение в самых вопиющих формах. В развитии ЮАР всегда играл большую роль иностранный капитал, особенно английский. Но доля иностранных акционеров постепенно уменьшалась. Современные южноафриканские концерны тесно связаны с американским и английским капиталом, но они представляют собой самостоятельную и немалую силу. Оппенгеймера и других хозяев золотодобывающей промышленности ЮАР трудно назвать только представителями южноафриканского капитала. В сущности, это космополитический капитал.

Золотодобывающая промышленность ЮАР представляет собой крупнейшую отрасль по численности занятых. В 1986 году в ней работало около 513 тыс. человек. Эта масса рабочих и служащих делится на две резко отличные группы - белых и черных. Белые составляют около 10% занятых и работают руководителями различных уровней, инженерами, техниками, взрывателями, операторами машин. Они имеют относительно высокий средний уровень образования и профессиональной подготовки, входят в профсоюзы, живут с семьями в нормальных условиях. Черные составляют более 90% занятых и в подавляющей массе выполняют неквалифицированную работу по временным контрактам сроком до двух лет, живут в специальных изолированных бараках, без семей. Их заработная плата в среднем в несколько раз ниже заработков белых. Центральная организация по вербовке рабочей силы при Горной палате привлекает черных рабочих из районов, нередко отстоящих от рудников за сотни километров. Большинство рабочих даже не являются гражданами ЮАР, а происходят либо из марионеточных негритянских "государств", созданных в его составе, либо из соседних независимых государств (Лесото, Ботсваны, Свазиленда, Малави, Мозамбика).

В последние годы на золотых рудниках ЮАР кое-что стало меняться. С одной стороны, даже твердолобым расистам и алчным до наживы капиталистам становится ясно, что сложившаяся система не может существовать вечно, что она может привести к взрыву. Грозными предвестниками такого взрыва являются забастовки и другие выступления африканских шахтеров в защиту своих прав. С другой стороны, огромные прибыли, связанные с повышением цены золота, позволили компаниям пойти на повышение заработной платы, улучшение медицинского обслуживания и некоторые другие расходы. Компании наперебой рекламируют свои нововведения в разных областях труда и быта рабочих. Африканцев стали чаще делать бригадирами, руководителями низшего уровня.

Но вместе с тем компании и правительство опасаются формирования мощного и сознательного отряда южноафриканского пролетариата, который мог бы явиться важным резервом национально-освободительного движения. Поэтому указанные изменения - это прежде всего маневр господствующей группы, направленный на укрепление своей власти и богатства. Основы классовых и расовых отношений в золотодобывающей промышленности ЮАР остаются неизменными.

В горнодобывающей промышленности США, Канады, Австралии нет сравнимых с Южной Африкой концернов, для которых золото было бы главным продуктом. В производстве золота участвуют крупные горнодобывающие фирмы, ориентированные в первую очередь на производство меди и других цветных металлов, а также в ряде случаев - нефти и природного газа. Такова транснациональная корпорация "Кеннекотт", которая в начале 80-х годов была на территории США вторым производителем золота. Первое же место принадлежало средней по американским стандартам компании "Хоумстейк майнинг" со штаб-квартирой в Калифорнии. Помимо золота она добывает также цветные металлы, серебро и уран, имеет дочернюю компанию в Австралии.

Ни в одной из развитых капиталистических стран государство прямо не участвует в сколько-нибудь значительных размерах в производстве золота. Но в Латинской Америке, Африке и Азии положение иное. Рассматривая желтый металл как важный экспортный ресурс, правительства ряда стран стремятся взять добычу или по меньшей мере сбыт в свои руки. Помимо Бразилии, о которой уже говорилось, представляет интерес положение в Доминиканской Республике, где в последние годы производится ежегодно 10-12 т золота. В единственной крупной компании государство имеет паевое участие в размере 46%. Рудник, перерабатывающий около 3 млн. т руды в год, считается самой значительной открытой разработкой рудного золота (и серебра) в мире.

В Индии функционируют две государственные компании, добывающие золото. Государственная геологическая служба проводит поисково-разведочные работы. Схожая ситуация имеет место в Индонезии. Правительство Папуа-Новой Гвинеи стремится сохранить в своих руках хотя бы частичный пакет акций в больших международных консорциумах, которые формируются для разработки ее богатых месторождений.

Экономический кризис 1980-1982 годов тяжело отразился на золотодобывающей промышленности ЮАР и других стран. Цена золота существенно снизилась, между тем как издержки производства продолжали нарастать под давлением инфляции. Компании предприняли отчаянные усилия, чтобы снизить издержки и сохранить хотя бы минимальный уровень рентабельности. В ряде случаев они урезали новые дорогостоящие проекты, ввели меры рационализации и экономии. Золотодобывающая промышленность США и Канады, в которой занято всего несколько десятков тысяч рабочих и служащих, продолжает выталкивать живой труд, заменяя его все более совершенной техникой. Фирмы усилили давление на рабочих, отвергая под угрозой закрытия предприятий их требования в отношении заработной платы. В 1982 году на главном руднике американской компании "Хоумстейк майнинг" произошла упорная четырехмесячная забастовка.

Капиталистическая рационализация, проводимая в значительной мере за счет трудящихся, дает свои плоды. Темпы роста издержек замедлились, а в некоторых случаях произошло их снижение. В США, Канаде, Австралии в 80-х годах происходит значительный рост производства золота.

В результате доля золота, добываемого современным капиталистическим способом, еще более увеличивается. Нет сомнения, что будущее золотодобычи в решающей степени связано с крупным производством, в котором эксплуатируется наемный труд. Вместе с тем специфика отрасли оставляет значительное место как сравнительно мелкому капиталистическому предпринимательству, так и - в ряде стран - традиционному старательству. На россыпях Бразилии и некоторых других стран существует полурабский труд закабаленных старателей.

В системе современной мировой экономики золотодобывающая промышленность занимает особое место. Она производит весьма специфический товар, имеющий своеобразные формы потребления и использования, к которым мы теперь перейдем.

оформить дебетовую карту