Сомнения Кейнса

Кейнс имел основания подозревать, что ни одна из этих стабилизирующих сил не сможет оказать достаточного воздействия, особенно в богатой, промышленно развитой стране. Прежде всего, цены могут не упасть, хотя спрос и сократится. Власть над рынком крупных продавцов, стремление профсоюзов закрепить ставки заработной платы, существование долгосрочных контрактов - все это препятствует понижению цен. А если цены не снижаются, то сокращение совокупного спроса не приведет к росту покупательной способности денег и скажется лишь в падении производства.

График, отражающий сомнения Кейнса

Другое возражение: денежные суммы на руках у населения возрастают по мере сокращения расходов лишь при прочих равных условиях. Но условия не остаются «равными», если доход сокращается тем же темпом, что и расходы. А ведь падение производства и предполагает одновременное сокращение доходов, поскольку люди получают доход от продаж того, что они произвели.

Если при падении ВНП денежная масса не изменится, то отношение денежных запасов населения к его доходам, конечно, возрастет, но это вовсе не обязательно означает, что население будет иметь больше денег, чем оно предпочло бы иметь. Отсюда еще одно сомнение Кейнса: спрос на деньги может существенно увеличиться, поскольку население предвидит наступление спада и ожидает, что ценность денег возрастет.

Снижение процентных ставок и других издержек, которое обычно следует за спадом, действительно способно подстегнуть инвестиции и производство. Но достаточно ли этого, чтобы победить порожденные спадом пессимистические ожидания? Способно ли снижение процентных ставок на один пункт стимулировать предпринимателей, которые боятся, что на их продукцию не будет спроса?

В некоторых наиболее интересных местах «Общей теории» Кейнс говорит (обычно весьма бессистемно) о важном значении ожиданий. Как вы уже знаете, экономические решения определяются ожиданиями. Эти ожидания основаны не только на том, как люди оценивают свое собственное будущее. Играют роль и другие, более расплывчатые соображения. Например, оценка потенциальными инвесторами общего состояния экономики, политического климата, социальной среды и даже (как говорит Кейнс) их нервы, склонность к истерии, пищеварение и реакция на перемену погоды.

Задание

Именно учет ожиданий и психологического климата особенно важен в кейнсианской интерпретации той роли, которую деньги играют (или должны были бы играть) при переходе от спада к оживлению. Вспомните, что центральный банк может увеличить объем сверхнормативных резервов банковской системы, но не может заставить коммерческие банки давать займы, превращая эти резервы в деньги. Кроме того, создание дополнительной денежной массы не увеличит, расходов, если население отреагирует просто увеличением своих денежных запасов.

Во время спада все становятся осторожнее и проявляют больше пессимизма. Банки строже, чем обычно, проверяют потенциальных заемщиков, прежде чем дать им в долг, и отказываются продлить некоторые займы. Заемщики менее склонны прибегать к займам, поскольку прибылей в ближайшем будущем не ожидается. Население из предосторожности стремится увеличить свои ликвидные резервы. В ожидании снижающихся цен люди предпочитают держать деньги, а не активы, ценность которых относительно денег, скорее всего, упадет. Короче говоря, во время спада может возникнуть кризис доверия, который резко увеличивает спрос на деньги и таким образом усугубляет спад. Центральному банку может быть нелегко удовлетворить этот спрос или побудить людей расходовать свои праздно лежащие денежные запасы. В этих условиях старания центрального банка остановить спад или ускорить оживление так же эффективны, как попытки толкать тележку за привязанную к ней веревку. Образ «толкания веревки» часто употребляют, говоря о бессилии центральных банков в борьбе со спадами.

К концу 30-х годов большинство наблюдателей пришли к однозначному выводу. Сравнительно небольшие изменения спроса способны вызвать значительные изменения производства и занятости. Кумулятивное взаимодействие падения расходов, производства, доходов и ожиданий может превратить небольшие сбои в огромные разрушения, поскольку в экономической системе нет достаточно мощных стабилизирующих сил. Если экономика начала скользить к спаду, то реакция на изменившиеся обстоятельства потребителей, инвесторов и производителей вовсе не обязательно вернет ее к состоянию полной занятости. Напротив, экономика может неопределенно долгое время пребывать в таком положении, когда объем производства намного ниже производственных мощностей, а уровень безработицы высок.

Основы кейнсианского взгляда на вещи коренятся в специфических предпосылках, из которых исходили (иногда неявно) все его приверженцы. Почти все эти предпосылки затрагивают вопросы координации. Передается ли информация в рыночной экономике достаточно быстро к беспрепятственно, чтобы ограничить и нейтрализовать последствия дестабилизирующих решений? Или эти решения усугубляются распространением в экономике таких сигналов, которые побуждают одних людей ухудшать положение других для того, чтобы им самим стало лучше, в результате чего хуже становится почти всем? Противоположность между традиционным и кейксианским подходами к этому фундаментальному вопросу лучше всего показать на примере анализа сбережений.